Есть небо — а под небом — он
Под голубой прозрачной крышей
Венеции нелепый клон
Но ничего здесь не попишешь
Когда то был он град Петра
Чуть позже с именем вождя
Подвластный морю и ветрам
И снегу, солнцу, и дождям
Его портрет нарисован
Резцом на мягких болотах
Неловко высечен, сколот
Вмят, отшлифован, обмыт
И люди снова и снова
В нарядную позолоту
Как будто куколку голую
От глаз пытаются скрыть
Здесь только люди для города
А город не для людей
Жить в городе слишком дорого
А город словно халдей
Такой надменный юнец
Ему всего только триста
Одел в лавровый венец
Свою убогую пристань
Астматик, каменный город
В свои закованный латы
Почувствовал сильный голод
Увидел младшего брата
Петергоф — ещё слишком молод
Знаменит лишь своей водой
От привычек грязных прополот
Не испорчен стольной мечтой
Ну а тот — с чугунной главою
С небом в грязно-серых тучах
Вьюгой снежною ночью воет
А иначе ночью — скучно
Смысл его жизни — лоск навести
И щеголять перед миром
Пахнуть по временам и цвести
Словно гибрид из пробирок
Многоликий красавец с кучей
Фальшивых имён-псевдонимов
Петербург, Петроград — что лучше
Только все имена как-то мнимы
Его юный горячий взгляд
Потух — сожжён собственной силой
Ну а жизнь похожа на смрад
Нету прелестей, что не вкусил он
И шумят авто, отражаясь
От пыльного улиц гранита
С визгом шин перемежаясь
Как в пляске Святого Витта
Кто-то разлил в городе страх
Он весь в этой липкой субстанции
Страхом пропитан, страхом пропах —
Странными грязными танцами
В нём ламинированны парки
И лето устало-остыло
На х\б ему дарят подарки — (х\б — Happy Birtsday)
Подумайте, как это мило
Санкт-Петербургское небо —
В нём днём теперь слишком тесно
Город под ним — как констебль —
Жандарм — как это ни лестно
Словно выпотрошен изнутри
Питер выставлен напоказ
С головы его съехал парик
На устах нету умных фраз
Снизу изъеден лентой метро
Сверху — прочно рельсами скован
Вставлен в ствол как готовый патрон
Курок нажми — и готово
Деревья словно кусочки шпината
Как бородавки города в клумбах
Спрыснуты концентратом сонаты
И разбавлены ночью лунной
Есть небольшие клочочки травы
Они — для fast food’а и тени
Оцивилизованные, увы
Приводят меня в смятенье
Фонтанка, Мойка — словно канавы
Ухоженные сточные трубы
По горло в грязи — так и надо
Кажется мне — простите за грубость
Высохший, ломкий гербарий
Над вечной жизни рекою
Северо-западный барин :
Холоден, зол и спокоен
И серою шляпой над Финским
Повис нестареющий смог
Кронштадт весь зажат и затискан
Ветрами повеявших тог
Колонны Ростральные стали
Руками заляпаны грязными
Нева — из канатной стали
Переливается, праздная
А вечный герой — медный всадник
Ослеп уже от фотовспышек
Разбит виртуальными псами
В мерном стуке сапог не слышен
Личности слабенький голос
Кричащий, что ему душно
Не внемлет ему грозный колосс —
Колоссу это не нужно
Фотоглаза на семнадцать карат
Идола голос суровый
Кто его знает — ему тот не рад
Город мечтою подкован
Стук колёс по перекрёстку
И зеркальной грязью лужи
Здания стоят по росту
Солнцу с каждым часом хуже
А на мостовой — осколки
Вдрызг разбитой треуголки
Порван весь конспект желаний
Затерявшись в нежном плане
Консервировано счастье — на продажу есть в Пассаже
А на Невском — ветер с поводком
Свежевырезанной частью выставленный на продажу
Рваным оцифрованным куском
А на Набережной — Солнце
Фаршированно на дольки
Вот вам прейскурант — смотрите
Выбирайте и себе
Пять каких то там японцев
Что по-русски знают только
«СпасибO» и «извините»
Купят Питер на обед
Нету длинных разговоров
Время — деньги — вот девиз
Нету чувств и нету споров
Нет и в жизнь простую виз
А где-то рядом таится
Концентрированный вечер
Вуалью брошен на лица
Но лицами не замечен
Людям дозволено жить
Но не дозволено думать
Словно большие коржи
Сложены судьбами в сумму
Слепой декорацией служат
Культурной Российской столице
В вереске ситцевых кружев
Им жизнь надувная снится
Даже чтоб видеть друг друга
Слишком уж заняты люди
Чувства, считают, — услуга — ,
Дорого очень им будет
Всё покупается, меняется
Всё вокруг продаётся
Себе никто не признается
Что над собою смеётся
А сильный город-вампир
Сосёт по капельке жизнь
Плюя в смеющийся мир
Мечтой нелепой отчизны
Краснеют человеческие лица
Под траурной чертой на фоне
И кто-то на кого-то злится
Гранит кровавый молча стонет
Я сам могу, и без подсказки
И без намёка жизнь сломать
Палитрою зеркальной краски
Смешать. И кинуть на кровать
Во рту клуб дыма зачерствел —
Вдохнуть мешает воздух
И городу я гимн не спел —
Здесь петь не так то просто
Я распахнул своё окно,
И вдруг услышал…город :
В сплетении вчерашних снов —
Запаян и распорот.